Все радостные порывы увяли на корню, едва судно выплыло на мель. Глядя в мрачные, угрюмые лица прибывших, Джонас не знал, с какого вопроса начать.

Первой вылезла Айя. Мокрая с ног до головы, впрочем, как и остальные, она спрыгнула с борта на мелководье, прижимая к груди металлический футляр. Джонас не мог оторвать взгляда от колбы – они нашли свиток!

– Вы в порядке? – робко спросила Антея, обращаясь к старшему драконьему сыну, и Джонас тут же переключился на брата, лихорадочно отыскивая у того признаки явных или скрытых ранений.

– В отличие от принцессы, да, – ответил Мейсон, аккуратно поддерживая голову спящего у него на коленях защитника. – Мне свиток без надобности.

Кажется, брат хотел сказать что-то еще, но Навис зашевелился, мгновенно притягивая к себе внимание всех присутствующих. Первым над драконом склонился охранник принцессы – Джонас готов был поклясться, что на лице Долора было искреннее волнение.

Драконий защитник расправил крылья и поднялся в воздух, обдавая путников мелким дождем. Мейсон выглядел довольным, но Джонас тем временем окончательно запутался. А потом не на шутку испугался, когда Долор, выбираясь из лодки, упал в воду. К охраннику ринулись все, даже Мейсон, но Тео поднялся сам, отвергая всякую помощь.

Айя была готова расплакаться.

– Что случилось? – тихо спросил Джонас у подруги, но она покачала головой. А затем сказала:

– Свиток пуст.

Джонас был настолько ошеломлен, что не сразу заметил взгляды, которыми обменялись Айя и его брат. Принцесса протянула другу металлический футляр, и драконий сын с опаской открыл его. Аккуратно развернул свиток и убедился в том, что на нем нет ни единого слова. Он отдал свиток с футляром обратно Айе, и наследница прижала его к груди, словно тот все еще представлял для нее ценность.

– Не будем откладывать, – произнес Мейсон, обращаясь к наследнице трона, и над компанией повисло недоуменное молчание.

– Сейчас? – переспросила Айя, будто надеясь, что ей послышалось. Однако Мейсон был не из тех, кто повторяет дважды.

Джонас, не понимая, вмешался:

– О чем вы?

– Только не говори, что вымоталась. Ты толком и не плавала. Или забыла позавтракать? – Мейсон не спеша снял с себя мокрый сюртук и повесил его на борт лодки.

– Нет, – сдалась Айя. Действительно, к чему тянуть? На сотни метров вокруг них нет ни одного человека. Только песок под ногами, безразличные Владыки на чистом небе и друзья, которым вместо отдыха предстоит судить бой.

Принцесса вернула футляр Джонасу.

– Возьми его и отойди как можно дальше. Мне не хочется случайно спалить наш трофей.

– Айя, объясни, что происходит, – потребовал тот, искоса глядя на старшего брата.

Мейсон уже закатывал рукава.

– Что ты пообещала ему в обмен на помощь? – Догадка прокралась в голову Джонаса, и он крепко схватил подругу за локоть.

– Шанс выяснить наконец, кто из нас сильнее. – Айя переключила внимание на своего охранника, и ее тон изменился. – Сможешь судить? – с опаской спросила она, будто заранее готовясь к отказу.

– Правила? – сиплым голосом уточнил маг воды, подходя ближе. Джонасу показалось, что Долор даже равновесие сохранял с трудом, что ставило под сомнения его способность выдержать на ногах чужой бой.

За спиной стража Антея в ужасе прижала пальцы к губам. Айя запоздало поняла, что стоило отправить родственницу Медведей домой до начала поединка.

– Первый, кто останется без сил, проиграет. Без смертельных исходов, – объявила принцесса как можно громче. – Антея, ты можешь ехать. – Дочь короля попробовала выпроводить Медведицу, но девочка с испуганными глазами молча покачала головой.

– Я могу пригодиться, – прошептала она.

Джонас, видя, что Долор не спешит препятствовать поединку, преградил путь брату.

– Что ты делаешь? – Возмущение младшего Дракона било через край, и Мейсон, реагируя на его настрой, ответил куда резче, чем хотел:

– Защищаю гордость нашего рода. Тебе не понять.

Сказал и тут же пожалел. Джонас вжал голову плечи, словно провинившийся пес, на его лице явно читалось разочарование. Мейсон ненавидел, когда в нем разочаровывались.

– Пусть у меня нет твоей гордости, зато есть друзья. Айя – мой самый близкий человек, Мейсон. Помни об этом, если надумаешь причинить ей вред.

С этими словами Джонас оставил брата. Он подошел к Долору, обменялся с ним парой тихих фраз и поднялся на холм, к Антее. Девочка тут же вцепилась ему в руку, вперив в него взгляд, полный отчаяния. Мейсон испытывал похожие чувства и винил в них орлиную принцессу.

«Когда она успела отнять у меня брата?» – думал он, жалея о том, как беспечно позволял чужой девчонке на протяжении многих лет пускать корни в его семье, постепенно вытесняя его самого.

Внутри наследника Драконов медленно закипал гнев. Первые волны коснулись ребер и тут же улеглись – Навис, бесшумно опустившись с небес, потерся головой о ногу хозяина.

– Иди, мой друг, – шепнул Мейсон, глядя в спокойные глаза своего защитника. – Сегодня ты сделал больше, чем должен был. Дальше я справлюсь сам.

Навис взлетел так же бесшумно, как наступает ночь, и его тень на миг закрыла солнце. Мейсон терпеливо ждал, пока Айя приготовится. Она сняла башмаки, но ее ноги по-прежнему путались в мокром платье. Неудачный наряд для боя, но пусть только попробует потом сказать, что жалкая тряпка стала причиной ее проигрыша.

Недалеко от готовящейся к поединку принцессы замер охранник, прижимая ладони к вискам. Тео понемногу оправлялся от длительного нахождения в воде – сейчас он уже не походил на того бездыханного человека, которого драконий сын вытащил из Мертвого моря. Мейсон заметил, что Долор, несмотря на слабость в теле, выглядел спокойным, даже довольным. Похоже, не только наследнику Драконов была на руку предстоящая битва.

Зрители на холме всматривались в происходящее внизу.

– Странно, что охранник принцессы не против сражения. Что он тебе сказал? – спросила Антея, стараясь не обращать внимания на теплую руку, в которую она бездумно вцепилась, а теперь стеснялась отпускать.

– Сказал, что Айя давно не спускала пар, – процитировал сквозь зубы Джонас. Ему казалось, что он оставил подругу внизу одну, меж двух огней: братом, который невзлюбил орлиную принцессу, и Долором, который и в грош не ставил ее жизнь.

Первый всполох огня, осветив линию берега, приковал все внимание зрителей к береговой полосе. Наследники двух сильнейших семей вступили в бой, и одинаковое волнение охватило Джонаса и Антею. Растерянность. Отчаяние. Медведица чувствовала, что они поступают неправильно, просто наблюдая за поединком, будто своим бездействием поощряя происходящее. Но она не знала, как повлиять на взрослых магов, которые не нашли иного решения своих проблем.